Потом тяжелые бои по обороне Кавказа. Мало того, что нам приходилось держать фронт, так мы должны были еще и контратаковать, чтобы не давать немцам снимать части для боёв под Сталинградом. При этом очень трудно было со снижением. На день выдавался котелок жидкости, в которой сложно было поймать перловую крупинку, кусок хлеба размером с ладонь и ложка сахара. Приходилось варить и животных и лошадиные шкуры. Однажды мне повезло добыть дикого кабана Наблюдаяпередним краем противника, я заметил немца-наблюдателя, занявшего позицию возле большого раскидистого дуба на нейтральной полосе. Решив проучить немца, ночью я подполз к дереву и заминировал подходы к: нему. На рассвете раздался взрыв, и я, радуясь тому, чго удалось ликвидировать немецкою лазутчика, снова пополз, чтобы убедиться в результате Но у дерева я увидел убитого кабана с развороченным рылом. Мы с ребятами привязали его ремнями и вытащили к себе. Вот тогда мы наелись от пуза! Слух о моей «охотничьей» добыче разошелся по всем войскам, и командир батальона даже обиделся на меня, что я не прислал ему кусочек мяса.
Очень плохо было и со снабжением боеприпасами и оружием. Мы оказались очень слабо подготовлены к войне, В начале войны немец господствовал в воздухе, в артиллерии, в танках, во всем. А мы встретили войну с винтовками. Свой первый автомат я добыл только в 1942-м году у немца-разведчика, с которым мы сошлись в рукопашной схватке Немцы переходили передний край на участке моего взвода, где я и перехватил их группу Завязалась схватка. Одни из немцев направил на меня свой автомат и нажал на курок, но оружие дало осечку. Тогда немец сильно стукнул меня прикладом по голоеве но я был в каске, и он меня только оглушил. Но я так сильно успел вцепиться руками в автомат, что падая, не выпустил его из рук. Разведчикам удалось уйти, а автомат достался в качестве трофея.
Помимо непосредственной обороны от наступавших немецких войск, в нашу задачу входило постоянное оттягивание немецких сил на себя, с целью не допустить их переброску на Волгу. Для этого мы проводили небольшие, но постоянные атаки. В одном из таких наступлений мы смогли отогнать врага больше чем на 10 километров, захватили богатые трофеи. Преследуя противника, отходившего к горам, мы вышли на широкую поляну Новый командир нашего сводного полка, капитан, которого нам прислали совсем недавно, приказал занимать позиции здесь Моей пулеметной роте он выдал узкий сектор между деревьями, крайне ограниченный по видимости. Пока мы окапывались, пока располагались, немцы начали вести по нам сначала пристрелочный, а вскоре и прицельный огонь из орудий и минометов Было так: что ни выстрел, то двоих-троих наших косит. Не помню, сколько мы так просидели, но никакого приказа, ни вперед, ни назад, мы так и не получили, только дико и отчаянно метались под вражеским огнем. Не выдержав такого обстрела, мы стали отходить самостоятельно. Проще говоря, стали драпать изо всех сил. Рядом падали убитые и раненые, я особенно запомнил одного с разорванным животом, просившего его... Сколько мы пробежали, не помню. От жары и бега жутко хотелось пить Когда добежали до какой-то лужи, покрытой зеленой пленкой, и, сквозь зубы, глотать застоявшуюся воду. Возвратившись в расположение своих войск, мы доложили о произошедшей катастрофе. Как нам потом рассказали, новый командир полка, заманивший нас в эту ловушку, оказался немецким диверсантом. То ли у него было задание уничтожить наш полк, то ли какая другая задача, но, судя по всему, он перебежал к немцам сразу после начала обстрела, потому что в бою я его так и не увидел.
Спасибо
