как часто в жизни человек нуждается в поддержке, хотя бы просто в добром слове. как говорится, доброе слово и кошке приятно. однако порой сложно найти взаимопонимание с окружающим миром. именно этой теме – противостояния человека и толпы – были посвящены ранние стихи поэта-футуриста владимира маяковского. в 1918 году, во время суровых испытаний для молодой советской республики, в дни, когда другие поэты, такие, какалександр блок, призывали:
революцьонный держите шаг! неугомонный не дремлет враг!
- именно в такое время маяковский пишет стихотворение с неожиданным названием - «хорошее отношение к лошадям», которому и посвящен анализ.
это произведение сразу же потрясает . в основе сюжета – падение старой лошади, вызвавшее не просто живое любопытство толпы, а даже смех окруживших место падения зевак. поэтому услышать и цокот копыт старой клячи («гриб. грабь. гроб. груб.»), и звуки толпы, жаждущей зрелища («смех зазвенел и зазвякал», «за зевакой зевака»).
важно отметить, что звуки, имитирующие тяжелую поступь клячи, одновременно несут и смысловую окраску: особенно явственно воспринимается своеобразный призыв «грабь» в сочетании со словами«гроб» и «груб». точно так же звякающий смех зевак, «штаны пришедших кузнецким клёшить», сливается в единый вой, напоминающий стаю волоков. вот тут-то и появляется лирический герой, который «один голос свой не вмешивал в вой», герой, который посочувствовал лошади, не просто упавшей, а«грохнувшейся», потому что он увидел «глаза лошадиные».
что увидел в этих глазах герой? тоску о простом человеческом участии? в произведении м. горького «старуха изергиль» ларра, отвергший людей, так как сам был сыном орла, не стал жить без них, а когда захотел умереть – не смог, и автор написал: «в его глазах было столько тоски, что можно было бы отравить ею всех людей мира». возможно, именно столько же ее было и в глазах несчастной лошади, но окружающие этого не видели, хотя она плакала:
за каплищей каплищапо морде катится,прячется в шерсти…
сочувствие в герое оказалось таким сильным, что он ощутил «какую-то общую звериную тоску». вот эта всеобщность и позволяет ему заявить: «деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь». действительно, разве не бывали у каждого дни, когда неудачи преследовали одна за другой? разве не хотелось бросить все и опустить руки? а кому-то руки даже на себя хотелось наложить.
как в такой ситуации? поддержать, сказать слова утешения, сочувствия, что и делает герой. конечно, произнося свои слова ободрения, он осознает, что «может быть, старая и не нуждалась в няньке», ведь не каждому приятно, когда есть свидетели его минутной слабости или неудачи. однако слова героя подействовали чудесным образом: лошадь не просто «встала на ноги, ржанула и пошла». она еще и хвостом («рыжий ребенок» потому что вновь ощутила себя жеребенком, полным сил и будто заново начинающим жить.
вот
поэтому и заканчивается стихотворение выводом: «и стоило жить, и работать стоило». теперь ясно, что название стихотворения «хорошее отношение к лошадям» воспринимается совсем по-другому: маяковский, конечно, имел в виду хорошее отношение ко всем людям.
в 1918 году, когда вокруг царили страх, ненависть, всеобщее озлобление, только поэт мог ощутить дефицит внимания друг к другу, недостаток любви, нехватку сочувствия и милосердия. недаром в письме к лиле брик в мае 1918 года он так определил замысел своего будущего произведения: «стихов не пишу, хотя и хочется написать что-нибудь прочувственное про лошадь».
стихотворение на самом деле получилось прочувствованным, во многом традиционным для маяковского художественным средствам. это и неологизмы: «опита», «клёшить»,«каплища», «плоше». это и метафоры: «улица опрокинулась», «смех зазвякал», «тоска вылилась». и, конечно же, это рифма, прежде всего, неточная, так как именно ее предпочитал маяковский. по его мнению, неточная рифма всегда рождает неожиданный образ, ассоциацию, идею. вот и в этом стихотворении рифмы «клёшить – лошадь», «шерсти – шелесте», «плоше – лошадь» бесконечное количество образов, вызывая у каждого читателя свое восприятие и настроение.
